Секрет сохранения Себежского: Как российский национальный парк стал центром занятости местного населения и экотуризма

Отток жителей из сел в города в поисках работы и отнюдь не экологичное природопользование, при котором вырубают деревья, закрывают глаза на браконьерство, выпасают скот на непригодных для этого территориях, – проблемы очень знакомые для Кыргызстана. 

По данным общенациональной переписи населения КР за 2022 год, 217 тысяч 631 гражданин временно отсутствуют по месту постоянного жительства, но при этом находятся внутри страны. 

Что касается одной только вырубки и так немногочисленных лесов республики, то, по данным Управления развития лесных экосистем за 2021 год, страна лишилась 534 кубометров леса. Специалисты оценили ущерб в 3,5 миллиона сомов. 

Похожая ситуация годами складывалась и в Псковской области России. Однако несколько лет назад местная заповедная зона Национальный парк «Себежский», который занимает 500 квадратных километров (51081 гектар), и шесть поселков, расположенных на его территории, зажили иначе. Территория стала центром притяжения внутренних и иностранных туристов, местные жители смогли обеспечить себя рабочими местами и стабильным доходом, а способы эксплуатации природных ресурсов стали экологичными.

О том, как российский опыт можно применить в Кыргызстане, редакция Dostuk.media узнала у российского эксперта, директора особо охраняемой территории национального парка «Себежский» Надежды Подоплекиной.

Будучи в прошлом школьным учителем, Надежда стала эффективным управленцем огромной территорией и смогла не только реализовать десятки проектов и сократить отток местных жителей из сел, но и сохранить культурное и этнографическое наследие края. 

Сегодня в заповедной местности доступны пешие экскурсии, музеи и этнографические выставки, экофермы и магазины. 

– Надежда Николаевна, расскажите о пути от школьного учителя до менеджера крупных проектов на огромной территории…

– Я долго работала в школе. Но даже тогда мыслила проектами. Самый главный принцип, который я использовала: смотреть на ситуацию глазами школьников. Ну, то есть: зачем им меня слушать и уважать, что они от этого получат? Как я могу заинтересовать и мотивировать детей? Такой подход во многом помогает и в проектной деятельности при работе с целевой аудиторией, на которую направлен проект.

После школы начался другой этап работы и жизни – музейная деятельность, а затем и проекты в национальном парке. Сейчас, несмотря на то, что я директор и решаю много вопросов организационного, хозяйственного характера, в первую очередь я еще занимаюсь экологическим просвещением детей и взрослых, туристов и местных. 

– Какими реализованными проектами в Себежском заповеднике вы гордитесь? 

– Что-то одно сложно выделить. Это и музей дров, который мы создали буквально из того, что находили в лесу, и экологические тропы для детей. Расскажу о последнем.

У нас утверждена новая концепция экологического просвещения и туризма. Всем, кто приезжает на территорию национального парка, мы рассказываем не о том, какие здесь птички, рыбки, леса и болота. Мы решили, что каждый будет узнавать эту территорию в разрезе: кто здесь работает, что делает, а самое главное – зачем это нужно территории и людям в целом. Мы создали первые шесть экологических троп. Возле родника будет несколько входов в презентационную зону, появятся указатели: «Туда пойдешь – лесником станешь», «Туда пойдешь – охотоведом станешь», или гидрометеорологом, ихтиологом, орнитологом, ученым-исследователем. 

Мы открыли небольшой эколого-просветительский центр глэмпингового типа — это привычные туристические стоянки, места отдыха. Сюда же, к роднику, приезжают большие туристические автобусы. И здесь можно посидеть, отдохнуть, попить чаю, услышать занятия, которые будут проводить наши ихтиологи, орнитологи, охотоведы.

– Какие сложности были на пути от учительства к проектному менеджменту?

– Когда мы решили сделать эту территорию привлекательной для туристов, надо было проделать огромную работу – убедить местных жителей в пользе масштабного проекта. Надо было донести, что есть другие более эффективные методы использования природных ресурсов, о которых они, вероятно, просто не догадывались. Конечно, они привыкли заниматься охотой, рубить лес. Эти интенсивные методы природопользования были привычны, но не так выгодны. 

Мы предложили местным жителям участвовать в наших проектах, связанных с природосбережением, убедили сельчан, что лес может приносить доход без вырубки деревьев и охоты. Мы научили их гостиничному делу, многие открыли гостевые дома. Кто-то открыл сыроварню и сейчас предлагает туристам участвовать в изготовлении этого молочного продукта. Некоторые реализовали идею с туристической рыбалкой, изготовлением лодок, народными промыслами в форме мастер-классов. 

В итоге мы сумели сделать так, что в деревнях Кенозерского национального парка местные жители сумели найти для себя экологичные способы заработка и возможность не уезжать в большие города на работу, а быть полезным в своем поселке. 

– Неужели сельская молодежь предпочла городу деревенскую жизнь и работу, пусть даже в креативных проектах?

– Молодые люди в основном уезжают в город на учебу, но я убеждена: даже если люди уехали жить и работать в большой город из деревни, то на определенном этапе жизни придет желание вернуться к своим корням. Поэтому мы хотим показать это своим детям и внукам. Это то, что поможет сохранить систему ценностей для потомков. 

У нас были дикие показатели внутренней миграции. В итоге в городах у нас сплошные «человейники». Но самое интересное – каждые выходные мы стоим в диких пробках, чтобы вырваться на природу. 

– А местное население было гибким для участия в новых проектах? Не воспринимали новшества в штыки?

– Было по-разному. Но мы начинали постепенно и с малого. Не все сразу получилось. Сначала придумали «Тропу муравейников» в одной из деревень – Лекшмозеро. По сути это не сложно, что-то подобное можно сделать уже сегодня и в вашей стране. Когда открылся этот маршрут, местные жители начали предлагать туристам традиционную выпечку и чай. И так потихонечку заработали первоначальный капитал.

– В наших регионах у местных жителей нет ресурсов, которые позволили бы открыть музеи, экомагазины, этноцентры. Более того, люди не знают, как это делать, – проще купить несколько коров или овец и заниматься скотоводством. Как вы думаете, с чего можно начать? 

– Нужна сильная кампания по экопросвещению и работа с населением. Что касается проектной деятельности, она строится всегда по принципу «от простого к сложному». Например, мы создали сувенирную продукцию из недревесных ресурсов леса. Мы это пробовали, а туристам пришлось по вкусу. Мы открыли экомагазин, куда как-то приехали москвичи, которые захотели закупать оптом продукцию, чтобы продавать в столице. Сельчане начали высылать им сувенирку посылками. Это натолкнуло на необходимость создавать бизнес-планы, в которых четко прописано: вот это я могу потратить на дальнейшие вложения,  это – на упаковку продукции, это надо заплатить за свет, на эти деньги я куплю вакуумную машину для ягоды, а вот такую сумму могу оставить себе. Кроме того, мы научили местных жителей грамотно использовать систему микрокредитов и нашли для этого спонсоров.